Экология, человек, общество

Нечего на море пенять…

Раньше в Азовском море в огромном количестве водились осетр, судак и пиленгас, а теперь только хамса с таранью. Может, что-то с экологией не так? Может, суда наследили нефтью или завелся какой-то хищник? Чтобы узнать, куда делась высоколиквидная рыба, репортер краевой газеты «Кубанские новости» отправился в Азовский научно-исследовательский институт рыбного хозяйства.

Если не спорить с теорией эволюции, то все мы вышли из воды. Это питательная основа, в которой зародилась жизнь. Состояние воды отражает нашу деятельность, как большое живое зеркало. Особенно если брать водоемы крупнее, чем стакан с минералкой. Например, Азовское море. До того как оно получило свое современное название, у него была масса имен. Татаро-монгольские завоеватели величали его Балык-енгиз, или «рыбное море», и Чабак-денгиз — «лещевое море». Это лишний раз подчеркивает его главный ресурс — рыбу. Историки говорят, что в древности Азовского моря не существовало, а река Дон впадала в Черное море в районе современного Керченского пролива. Заполнение акватории случилось где-то в 5600 году до новой эры, когда произошел черноморский потоп. Пока крупные реки питали Азов, его соленость была в три раза ниже, чем в Мировом океане. Эти условия были идеальными для жизни нашего меньшего рыбного брата. С приходом человека и его инженерных ухищрений — строительства плотин и прочего водопользования — соленость моря повысилась, однако не настолько, чтобы препятствовать размножению и существованию рыбы.

Азовское море — это самое мелкое море планеты. Максимальная глубина не превышает 13,5 метра, а средняя глубина — около 7,4 метра. Сочетание этих факторов сделало его грандиозным рыбным питомником. Пик рыбного изобилия приходится на период существования Советского Союза, когда Азов был внутренним морем, и в этой обширной стране вся рыбопромысловая деятельность регулировалась единым законом. В это время Азовское море по уловам рыбы на единицу площади занимало первое место в мире среди морских водоемов. Его высокая рыбопродуктивность определялась масштабами воспроизводства рыбных запасов, обилием нерестилищ, низкой соленостью, большим притоком чистой пресной воды и высоким плодородием на мелководье.

В канун дня охраны окружающей среды мы отправились в Ростов, чтобы узнать о состоянии рыбы и среды ее обитания в условиях Азовского моря. В Ростове-на-Дону находится Азовский научно-исследовательский институт рыбного хозяйства, который выполняет комплексные исследования Азовского и Черного морей.

По словам заведующего лабораторией аналитического контроля водных экосистем АзНИИРХ Андрея Ларина, для оценки состояния водной среды рассчитывается предельно допустимая концентрация (ПДК) вредных веществ. Показателями ПДК являются наиболее чувствительные к этим веществам микроорганизмы, это отнюдь не рыба.

К разговору подключилась ведущий научный сотрудник института Лилия Павленко:

— Мы серьезного загрязнения моря не наблюдаем. В последние годы, наоборот, идет снижение. Сейчас превышение предельно допустимой концентрации происходит крайне редко и то только для нефтепродуктов и полиароматики. Что касается Краснодарского края, то выделяются две зоны, где иногда бывают опасные превышения. Это поселок Ачуево. Мы не знаем, почему именно там. Может быть, там рыболовные суда интенсивно ходят или какие-то предприятия стоят. Повышенную концентрацию нефтепродуктов и полициклических ароматических углеводородов мы наблюдаем на южном побережье Темрюкского залива. Но здесь мы точно знаем, что это связано с выбросами грязевых вулканов. Сейчас они довольно активны.

Сергей Дудкин, заместитель директора по научной работе АзНИИРХ, отметил, что по сравнению с 80-ми годами, когда была плановая экономика и в полную силу работали сельское хозяйство и производственные предприятия, Азовское море было на порядок грязнее, чем сейчас. В данный момент оно намного чище по перечню всех нормированных показателей, то есть среда обитания стала более благоприятной для рыбы. Но вот вопрос: почему же нет рыбы? Куда делись осетровые? Куда делся судак?

— Это многофакторный процесс, и загрязнение среды — это один из факторов, который стоит на втором или третьем месте, — рассказывает Сергей Дудкин. — На первом плане — это то, как мы эксплуатируем запасы рыбы. Да, Азовское море было очень продуктивно, было много рыбы: и осетровые в том числе, но следует помнить, что это было в условиях единого рыбопромыслового пространства, когда был Советский Союз. Все пространство Союза регулировалось по единому закону, по единой норме, была стабильная социально-политическая система. И рыба была важным фактором экономики, но она использовалась в основном через государственную систему управления запасами. Были путины, выходили суда, все это регулировалось, был мощный инспекторский состав и на всех рыбы хватало. Тогда можно было заехать в бригаду и поесть рыбы, потому что бригады получали котловое довольствие этой рыбой, но все равно всем хватало. К 1991 году у нас было стадо осетровых на 50 тысяч тонн, добывали 1100 — 1200 тонн в год. И вот произошел развал Союза. Появились два субъекта — Российская Федерация и Украина. Каждый менял свои социально-экономические системы. Да и переход от социализма к капитализму был негладким. Проявился частный интерес в разных отраслях экономики. Что-то осталось единым, а что-то членилось и превращалось в предмет частного интереса. Обе стороны кинулись грабить это богатство. Наша сторона говорила: «Если не мы возьмем, то украинцы все вычерпают». Украинцы мыслили аналогично. И пошло соревнование. В результате полностью истребили осетровых.

По словам Дудкина, происходило все на фоне социально-политической нестабильности: произошло ослабление контролирующих органов, значительно возросла сила денег. В итоге за 8 — 9 лет многотонное стадо осетровых было уничтожено. После этого все силы были направлены на вылов судака. Тогда было заключено множество контрактов на поставку в Европу филе этой рыбы. Цеха работали и на Украине и в России. И все это делалось по принципу кто быстрее. В результате истребили судака. Остался серьезный резерв пиленгаса. С ним было сложнее справиться, но человек — животное настолько хищное и настолько умелое, что даже такую, казалось бы, неистребимую рыбу все равно истребил.

В конце концов, из высоколиквидных, экономически ценных видов рыб в Азовском море ничего не осталось. Все крупные рыбколхозы или прекратили существование, или подверглись измельчению, дроблению, распылению, и сейчас на месте этого крупного комплекса вы найдете кучу ИП, ООО, которые занимаются рыбалкой. Однако эти предприятия тоже частично закрываются или переориентируются. А море как было продуктивным, таким и остается. Вспышки численности дают другие виды рыб. Например, после 2007 года выстрелила хамса. Сейчас она составляет основу уловов и основу для экономики тех предприятий, которые остались на рынке и живут рыболовством. В последнее время начала восстанавливаться тарань, причем благодаря стараниям нерестово-выростных хозяйств.

— Рыба — существо неприхотливое. Главное, дать ей возможность отнереститься, оставить потомство, и в силу ее высокой плодовитости она может быстро восстановить свои запасы. Для этого должен быть соблюден ряд условий: нужна определенная численность производителей, которые могут найти нормальные условия для нереста. Однако корневой проблемой остается вопрос взаимоотношения с соседями. Нужны действия вплоть до принуждения к правилам. До тех пор, пока хотя бы одна из сторон — Украина или Россия — будет нарушать эти правила, то рыба у нас никогда не появится, — заключил Дудкин.

Получается, грешить на экологию или на повышенную соленость моря — дело абсолютно бессмысленное. Рыба не травилась нефтью, не сбежала в лучшие места, потому что ее испугала высокая концентрация тяжелых металлов, ее просто выловили. Море отзеркалило процессы, которые происходили в нашем обществе во времена «лихих» 90-х. Человек показал себя ненасытным, первобытным, недальновидным индивидуалистом, и море показало ему его отражение.

Сергей Корниенко

Комментарии
Добавить

Другие материалы раздела «Аналитика»

Мы в социальных сетях: